Павел Петрович Чистяков.
"Великая княгиня Софья Витовтовна на свадьбе великого князя Василия Тёмного в 1433 году срывает с князя Василия Косого пояс, принадлежавший некогда Дмитрию Донскому".
1861.
Принято считать, что реалистическое направление в русской исторической живописи начинается с этой картины Павла Петровича Чистякова (1832-1919). В 1911 году к профессору Чистякову, отмечавшему тогда полувековой юбилей работы в Академии художеств, были обращены такие приветственные слова его коллег и учеников: «Своей картиной (Софья Витовтовна) сказали Вы новое слово: разрешив новые задачи, вы решительно прорубили путь к свободе, чем способствовали освобождению русской живописи от тех сковывающих ее элементов, в которых она пребывала. Это был праздник…» Другой поздравитель выразился прямо: «Вы круто повернули руль Академии в сторону от ложноклассического увлечения».
Несомненно, на высокие оценки роли Чистякова в развитии весьма сложных процессов в русском искусстве второй половины XIX века повлияло обаяние личности художника, точнее его необыкновенный педагогический дар – ведь Чистякова называли «великим учителем великих». Учениками Чистякова были десятки художников и среди них: Репин, Суриков, Борисов-Мусатов и многие другие. И естественно, что каждый из них отводил своему учителю особую роль в становлении как собственного художественного мышления и профессионализма, так и нового, реалистического направления в русском искусстве. К началу 1860-х годов – времени Великих реформ Александра II – «умственная плотина», сдерживавшая десятилетия все новое и свежее в разных сферах жизни, в том числе и в искусстве, была прорвана. Так случилось, что Чистяков со своей картиной оказался «первым из новых». При этом его прорыв не противоречил тем самым «ложноклассическим увлечениям», с которыми стали бороться передвижники. Недаром полотно Чистякова – в свою очередь, ученика типичного «классика» П. В. Басина – было удостоено в 1861 году большой золотой медали Императорской Академии художеств. Картина написана в строгих канонах классицизма, только ее персонажи одеты не в плащи и тоги, а в русские одежды, так же как герои более ранней картины Чистякова 1860 года «Патриарх Гермоген отказывает полякам подписать грамоту». Как бы то ни было, картина Чистякова сыграла роль своеобразного мостика, перехода из старого в новое…
Сюжетом полотна стала история из времен княжения Василия II Темного. Времена эти можно назвать глухими, жестокими. Несмотря на победу Дмитрия Донского на Куликовом поле в 1380 году, власть Орды вскоре была восстановлена, и татары увезли к себе в качестве заложника 11-летнего сына великого князя Дмитрия Василия. Через три года подростку удалось бежать из Орды через Литву, в которой тогда правил князь Витовт. Юноша понравился легендарному литовскому герою, и он выдал за княжича, ставшего впоследствии великим князем Московским Василием I, свою дочь Софью. Она родила Василию девять детей. Софья была женщиной волевой, умной. Годами ей удавалось, порой с трудом, удерживать Литву и Русь от усобицы и войны: она устраивала встречи мужа и отца, ездила с детьми к Витовту, постоянно налаживая отношения двух правителей. После смерти Василия I в 1425 году, согласно его завещанию, на престол вступил его сын Василий II. Ему тогда было 10 лет, и государством управляла Софья с боярами.
Между тем в великокняжеской семье росло напряжение: завещанием Василия I был недоволен его младший брат Юрий Дмитриевич, тогда удельный князь Галицкий. Он сам мечтал о престоле. И по «родственному счету», и по завещанию Дмитрия Донского он имел на трон не меньше прав, чем его племянник Василий Васильевич. Об этом Юрий и говорил хану Улуг-Мухаммеду в ордынском шатре перед троном. В ханском шатре он стоял рядом с боярином князем Иваном Всеволожским, представлявшем интересы малолетнего Василия II. Они спорили за ярлык – ханскую грамоту, которую хан выдавал русским князьям как символ власти над Русью. В тот раз Всеволожский переспорил Юрия, и хан, выслушав стороны, отдал ярлык Василию. Униженный Юрий, затаив злобу, вернулся в Галич.
Через несколько лет у него подросли сыновья Василий Косой, Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный, которым стало скучно и досадно сидеть в провинциальном Галиче. Согласно летописи, они неустанно твердили отцу, подзуживая его к войне: «Отче! Иди на великое княжение! Отче! Иди на великое княжение!» К походу на Москву подстрекал Юрия и поссорившийся с Софьей боярин Всеволожский, который бежал в Галич и обосновался при дворе Юрия.
И вот в 1433 году появился повод для давно назревавшей братоубийственной войны. Им стала ссора на свадебном пиру Василия II. В разгар пиршества Софья Витовтовна вдруг обвинила сына князя Юрия Галицкого, Василия Косого, в якобы незаконном присвоении им золотого пояса Дмитрия Донского. Она бросилась к племяннику и сорвала с него пояс, тем самым страшно оскорбив Василия и как воина, и как мужчину. Обиженные Галицкие уехали с пира домой и по дороге в отместку, со злобы разорили владение великого князя – город Ярославль. Началась гражданская война, тянувшаяся несколько десятилетий…
В чем же суть рокового конфликта, ставшего сюжетом картины Чистякова? Важно помнить, что в те времена драгоценные пояса являлись символом власти, высокого положения родовитого человека. Их ценили и берегли наравне с короной и посохом. О драгоценных поясах как о величайшей ценности упоминали в княжеских завещаниях. И вот на свадебном пиру один из московских бояр, приближенный Софьи Витовтовны, якобы узнал на князе Василии Юрьевиче «пояс князя Дмитрия Донского». Точнее, этот богатый пояс «на цепях с каменьями» в числе других поясов и драгоценностей когда-то предназначался Дмитрию Донскому в качестве приданого, когда князь в 1367 году женился на дочери князя Дмитрия Суздальского Евдокии. Софья, однако, считала, что московский тысяцкий Василий, принимавший от суздальцев приданое для Дмитрия Донского, подменил его: меньший, худой пояс отдал князю Дмитрию Донскому, а лучший тайком передал своему сыну Микуле. Микула же сохранял пояс до той поры, пока не женился его сын Иван, которому он и подарил драгоценность. Иваном же был боярин князь Иван Всеволожский, доставивший своим побегом в Галич столько огорчений семье Софьи. От Всеволожского пояс перешел к Василию Косому, женатому на внучке Всеволожского. Вот в этой обнове, обратившей на себя внимание Софьи, и явился князь Василий Юрьевич на свадьбу своего двоюродного брата Василия II.
Читателю не стоит напрягаться для уяснения этой запутанной истории. Скорее всего, это была провокация со стороны Софьи, ибо не ясно, каким же образом ее приближенный 65 лет спустя после свадьбы Дмитрия Донского вдруг «узнал» так и не доставшийся Донскому драгоценный пояс. Ведь до Василия Косого его должны были носить и Микула, и некогда близкий Софье Иван Всеволожский – такие пояса в торжественные дни по сундукам не прячут. Можно предположить, что своим поступком Софья мстила Всеволожскому и укрывшим его галицким князьям. Известно также, что вскоре после ссоры Василий II сумел схватить зазевавшегося Всеволожского и приказал его ослепить – «очи ему вынул». Так в русской истории началась череда жестоких ослеплений, причем следующей жертвой стал сам Василий II, захваченный в плен Дмитрием Шемякой. В результате он вошел в историю под именем Василия Темного.
Чистяков изобразил молодого князя сидящим на возвышении за свадебным столом и безуспешно разводящим родственников руками. Этот беспомощный жест очень выразителен. Василий был ничтожеством, слабым, неуверенным правителем, во всем подчинялся матери до самой ее смерти в 1453 году. При этом звезды благоволили ему: Василий был «везучим неудачником» на троне. На поле боя он терпел одни только поражения, его многократно брали в плен враги, оскорбляли и унижали, снимали с него кресты, а татары отрубили ему пальцы. Как и его противники – князья галицкие, сам Василий II был клятвопреступником и братоубийцей. Однако всякий раз его соперники вдруг допускали ошибки еще более грубые, чем он сам. В итоге, несмотря на многочисленные неудачи и провалы, Василий II сумел продержаться у власти более 30 лет и благополучно передал трон сыну Ивану III – собирателю земель, начавшему объединение России. Какими были участники памятной в русской истории застольной ссоры, мы не знаем. До нашего времени сохранилось не особенно ясное изображение Софьи Витовтовны и князя Василия Дмитриевича на пелене, вышитой в 1492 году. Реконструкция головы Софьи Витовтовны, сделанная в 2002 году по черепу, найденному в подвале Архангельского собора Московского Кремля дает только приблизительное представление о внешнем облике Софьи Витовтовны. Эти реконструкции, на мой взгляд, весьма несовершенны, ведь если сравнить несколько реконструкций черепов московских княгинь разных эпох, то все эти женщины кажутся сестрами – так они похожи друг на друга, чего быть, конечно, не может.
Евгений Анисимов. «Письмо турецкому султану. Образы России глазами историка.». Санкт-Петербург, «Арка». 2003 год.
* * *
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:
